Фото, которое вы видите чуть выше, сделано с одного из пляжей в северо-западной Африке. Я специально выбирал фотографию, которая бы не была отфотошоплена в хлам, а реалистично предавала то, что я испытывал шесть с половиной лет, проживая там. Это чувство свободы, отсутствия каких бы то ни было проблем, постоянный шум прибоя, солнце, светившее почти весь год, и средняя температура воздуха около 20 градусов.
Это я и очень крутая пальма
Дело в том, что мне крупно повезло и я активно путешествовал по миру с родителями, потому что отец дипломат, а им свойственно ездить в командировки. Тогда еще, будучи ребёнком, я не подозревал о своём везении и казалось, что у всех так. Первый раз в самолёт я сел в три года с небольшим и после этого регулярно летал минимум по два раза в год (во время папиного отпуска возвращались в Москву на месяц-полтора). Отцу, опять же, по большой редкости выпали две командировки в одну страну (Марокко). Вот так и получилось, что когда я окончательно возвращался домой, я ровно полжизни провёл в Африке.
Из-за этого редкого стечения обстоятельств моё детство и юношество прошли ну очень насыщенно и счастливо. Мне не хватит лимита в 25 тысяч знаков, чтобы рассказать о пережитом опыте, но могу заверить, что скучать мне особо не приходилось. Я лично узнал и прочувствовал, что такое землетрясение, угроза цунами и небольшой смерч, который возник из-за столкновения ветров с пустыни (шарги) и океанического. Как в Африке, в испанском городе Сеуте, встречают католическое рождество под наряженными пальмами. Когда мне было около пяти лет, садовник на территории посольства нашел хамелеона, дал подержать, а я потащил его домой, чтобы показать маме и оставить. Не разрешила 🙂
Я с подруженцией на берегу Атлантического океана
Описываю я это не художества ради, а чтобы хотя бы в максимально сжатой форме рассказать об эмоциональном опыте, который я получил, находясь за границей. Сейчас мне 24, я уже десять лет как вернулся и постоянно проживаю в Москве и до сих пор не могу понять одного: почему пока я жил там, меня очень сильно тянуло домой. Я помню, как часто спрашивал маму «Когда мы уедем?» или «Сколько еще дней до отлёта?». Иногда это доходило и до слёз. Родители тогда говорили, что я еще успею нажиться в Москве, но это не помогало.
У меня не было ни единой причины быть недовольным происходящим. Да, я скучал по бабушкам и дедушкам, но мы регулярно общались по телефону и я точно помню, что мне хотелось вернуться в принципе, скучал больше по родине, как бы я ни хотел избежать сейчас употребления подобной терминологии.
Вы скажете: «Ну подожди, ты ж не с самого рождения проживал там». Ок, до трёх лет я жил в Москве, но подумайте хорошенько, может ли ребёнок в таком возрасте осознать свою национальную принадлежность? Когда сам еще ползает по полу, пускает слюни, что у него будет вызывать тоску? Вид из коляски на свисающие сверху ветки на фоне родного неба? Песочницу, еле виднеющуюся из-под снега?
Наверное, я недооцениваю возможности детского мозга, но пока не нашёл объяснения и определения лучше этому, чем патриотизм. Я не про тот, который хотят навязывать детям в школах на соответствующих уроках или которым льют по СМИ нон-стоп. Я про эту, безусловную и абсолютно иррациональную тягу домой. Именно домой, а не к родным или к любимой игрушке.
Предвидя вопрос, скажу, что в детстве меня не прикладывали головой к берёзке и не заставляли петь гимн России перед сном, в этом смысле мне тоже повезло и никто в окружении не орал политическими лозунгами.
Сейчас я не считаю себя патриотом в том смысле, в котором это слово употребляют последние несколько лет. И тогда я им себя, само собой, не считал, но память об этом чувстве, объяснения которому я не могу найти, не даёт мне окончательно согласиться с фразой:
Когда часто начинают говорить о патриотизме, это значит, что что-то где-то украли.
[zombify_post]
